Зеркало

В трюмо испаряется чашка какао, Качается тюль, и - прямой
Дорожкою в сад, в бурелом и хаос К качелям бежит трюмо.
Там сосны враскачку воздух саднят Смолой; там по маете
Очки по траве растерял палисадник, Там книгу читает Тень.
И к заднему плану, во мрак, за калитку В степь, в запах сонных лекарств
Струится дорожкой, в сучках и в улитках Мерцающий жаркий кварц.
Огромный сад тормошится в зале В трюмо - и не бьет стекла!
Казалось бы, всё коллодий залил, С комода до шума в стволах.
Зеркальная всё б, казалось, нахлынь Непотным льдом облила,
Чтоб сук не горчил и сирень не пахла,- Гипноза залить не могла.
Несметный мир семенит в месмеризме, И только ветру связать,
Что ломится в жизнь и ломается в призме, И радо играть в слезах.
Души не взорвать, как селитрой залежь, Не вырыть, как заступом клад.
Огромный сад тормошится в зале В трюмо - и не бьет стекла.
И вот, в гипнотической этой отчизне Ничем мне очей не задуть.
Так после дождя проползают слизни Глазами статуй в саду.
Шуршит вода по ушам, и, чирикнув, На цыпочках скачет чиж.
Ты можешь им выпачкать губы черникой, Их шалостью не опоишь.
Огромный сад тормошится в зале, Подносит к трюмо кулак,
Бежит на качели, ловит, салит, Трясет - и не бьет стекла!
Лето 1917

Борис Пастернак. Сочинения в двух томах.
Тула, "Филин", 1993.