Жил да был человек осторожный...

Жил да был человек осторожный,
Осторожный до невозможности,
С четырех сторон огороженный
Своей собственной осторожностью.
В частокол им для безопасности,
Словно гвозди, фразы насованы:
"В этом деле пока нет ясности...",
"Это дело - не согласовано..."
А вокруг каждой этой фразы -
Битых стекол мелкие жала:
"Поглядим...", "Возможно...", "Пожалуй...",
"Не вполне...", "Не время...", "Не сразу..." -
До того хороша ограда,
Будто так для людей и надо!
Будто то, что всего дороже нам,
Этой изгородью огорожено.
Полно, так ли? А мне сдается,
Мы за изгородь глянуть можем:
Кто же это за ней пасется?
Сам собою, как конь, стреножен,
Чтоб случайно не разбежаться,
Чтоб от "да" и "нет" воздержаться!
Вдруг все страсти его мордасти -
Не для пользы Советской власти?
Не за тем, ничего подобного!
А за тем, чтоб ему удобнее!
Подозренья имею веские,
Слыша, как он там сыто ржет,
Что он вовсе не власть Советскую,
Сам себя от нас бережет.
1954

Константин Симонов. Собрание сочинений в 6 т.
Москва: Художественная литература, 1966.